Вернуться в начало раздела «Пьесы»
Александр Каневский
Комедия в 2-х действиях.
Инсценировка Александра Каневского и Бориса Эскина
по повести Александра Каневского «Тэза с нашего двора»
Музыка Теодора Ефимова.
Стихи Бориса Штейна и Давида Усманова.
В данной инсценировке играют восемь актёров. Возможное распределение ролей:
1-я АКТРИСА. Тэза, Мэри, телефонистка.
2-я АКТРИСА. Маня, Ривка.
3-я АКТРИСА. Марина
4-я АКТРИСА. Броня, невестка Роза, Муська, мадам Гинзбург
1-й АКТЕР. Автор, Грабовский,
2 –й АКТЕР. Лёша, Тарзан, Борис, дворник Харитон
3-й АКТЕР. Мефиль, Моряк, Иосиф.
4-й АКТЕР. Жора, Глинкин, Давид.
(От автора: инсценировка делалась для театра «КАКАДУ», в нём было только восемь актёров, поэтому мы так раскидали роли).
ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
ПРОЛОГ
Старый одесский дворик, заплетенный паутиной бельевых веревок, на которых, как пойманные мухи, трепыхаются простыни, рубашки, штаны, чулки, майки, парики, кепки, галстуки, рейтузы, фрак, скрипка, шляпы – всё это атрибуты спектакля, которые будут использованы по ходу действия.
Сзади – силуэт дома, окна, низкорослая арка. (Может, и всё это подвешено на прищепках)
Звучит музыкальная лирическая тема старого двора. На авансцену выходит Автор с книжкой в руке.
АВТОР. Добрый вечер! Сейчас мы с вами на два часа перенесёмся в этот старый одесский дворик. В юности я прожил там несколько лет, меня называли Шуриком. Я снимал койку у дворника Харитона, который по субботам напивался, хватал топор и с криком «Убью!» гонялся за своей огромной женой. Подойти к нему никто не отваживался: он с такой яростью орал «Убью!», что стаи ворон начинали кружить в ожидании трупа. Но жертв не было и быть не могло – парад силы и воинственности требовался маленькому Харитону только для самоутверждения. Это понимала его огромная жена и с неописуемым ужасом на лице бегала по двору, подыгрывая мужу в субботних спектаклях. А потом кормила его ужином и ласково приговаривала: «Ты ешь, ешь, Харя – набегался!»… В этом дворе было ещё много обитателей, забавных, трогательных, неповторимых. Я полюбил их и написал о них повесть, вот эту (показывает книжку). Сейчас я хочу вас с ними познакомить. Но их много, поэтому нашим артистам придется играть по несколько ролей каждому. (Кладёт книжку на пюпитр, стоящий в углу авансцены). Итак, мы начинаем. Пожелайте нам удачи!
Звучит музыка – на сцену выбегают все участники спектакля, поют и танцуют. Идёт своеобразный парад-алле.
ОДЕССКИЙ ДВОР.
Весь мир – театр, как говорил поэт.
А жизнь – непредсказуемая пьеса.
Но удивительней театра нет,
Чем город под названием Одесса!
Здесь неудачи – просто трын-трава
И уплывают, как туман, печали.
А что такое «пятая графа» –
Так это мы в Одессе не встречали.
Есть у двора неписанный союз,
Здесь паспорта не смотрят друг у другу.
Здесь говорят: «Хоть Ришелье француз,
Но все равно он ¬одессит по духу!»
Здесь уважают право всех людей
На море, на закаты и зениты
Здесь от рождения у всех друзей
Одна национальность – одесситы.
Одесский двор, простой одесский двор
Встречает вас улыбкой откровенной.
Здесь для любви и юмора простор.
Одесский двор – он капелька Вселенной.
Наш старый двор – он зеркало Вселенной!
Вот этот двор!
Вот эта наша сцена!..
Актеры покидают сцену. Только баба Маня занимает свою постоянную позицию наблюдателя: сидит на высокой табуретке, опустив ноги в тазик, подливая туда горячую воду из чайника, который стоит рядом.
Картина первая
АВТОР (берёт с пюпитра книжку. Раскрывает её, читает). «Был конец войны»… (Кладёт книжку на место). Был конец войны. Моряк возвратился первым… Это он научил бабу Маню кричать «Полундра!»…
Появляется Моряк, в боцманской фуражке, с маленьким рюкзачком цвета хаки за плечами. В руках у него «тарелка» — радио.
МОРЯК (радостно). Шурик!
АВТОР. Степаныч! (Обнимаются)
МОРЯК (протягивает ему тарелку репродуктора). Пришпандорь где-нибудь. Трофейная!
Автор вешает радио, а Моряк подкрадывается к бабе Мане и, стоя сзади, заглядывает в её тазик.
МОРЯК. Не штормит?
МАНЯ. Морячок! Живой! (Обнимает его. Затем кричит). Полундра! (Выбегают все участники спектакля. Маня командует). Двор, смирно!
Все весело выстраиваются. Вступает музыка. Моряк в танце обходит шеренгу, козыряет каждому, здоровается.
ПЕСЕНКА МОРЯКА.
Я – мореман. Я бывший боцман – без обмана!
И вы, друзья, поймите душу моремана.
Она нежна, как будто ветерок над молом,
И преклоняется перед прекрасным полом.
ПРИПЕВ: Я в разных широтах бросал якоря,
Я жил широко и беспечно,
И ветром соленым над жизнью паря,
Остался свободным навечно!
Я одинок. И не могу вдали от моря.
Не в силах я переносить чужого горя.
И если что, во мне поддержку вы найдете:
Я помогу, как это принято на флоте.
ПРИПЕВ: Я в разных широтах бросал якоря,
Я жил широко и беспечно,
И ветром соленым над жизнью паря,
Остался свободным на вечно!
По окончании песни все расходятся, кроме Тэзы, Автора и бабы Мани. Она садится на свой табурет, к своему тазику, и наблюдает, как Тзза, нацепив клоунский нос, репетирует какой-то цирковой номер.
АВТОР. Нашему двору повезло. Все мужчины вернулись: кто поседел, кто прихрамывал, кто еще в гипсе, – но живые и охмелевшие от жизни. (Замечает, как Маня делает ему знаки, мол, что ты болтаешь! Автор виновато хлопает себя по лбу и пытается выйти из щекотливого положения) Только Тэзин муж Леша не возвращался… Тэза была любимицей двора… Пацаны тихо обожали её, ребята постарше вздыхали по ней бессонными ночами, а взрослые мужчины долго смотрели ей вслед… Но она легко отшвартовывала ухажеров… У нашей Тэзы-Терезы был такой острый язык, что если бы она лизнула кактус, он был бы побрит наголо…
МАНЯ. Ну что там, в твоем цирке?
ТЭЗА. Предлагают выступать самостоятельно. Берут на гастроли.
МАНЯ. Даже с Маринкой?
ТЭЗА. Да. Но я не хочу другого партнёра… Вот когда Лёша вернется…
МАНЯ. Пока твой Лёша вернется, ты до потолка забьешь наш дом своими цирковыми штучками!…
ТЭЗА. Мама, честное слово, это на сэкономленный хлеб… Пусть будет готов реквизит!…
МАНЯ. Я этот твой реквизит столько раз переносила с места на место, что уже смогла бы сама работать твоим партнёром… (Вздыхает) Но не с моими ногами, чтоб они сгорели!.. (Садится на свою табуретку)
АВТОР. Время шло. Леша не возвращался. А двор уже давно жил обычной, послевоенной жизнью. (Появляется Жора) Вот, к примеру, Лёшин брат Жора. Он работал в торговле. Всю жизнь занимался какими-то махинациями, перманентно сидел в тюрьме, выходил, снова заведовал магазином или столовой, и снова сидел.
Появляется Жора, тащит складную металлическую лестницу.
МАНЯ. Жорж, что это?
ЖОРА. Это? Лестница.
МАНЯ. Я вижу, что лестница. Зачем она тебе?
ЖОРА. Я её из неё сделаю решётку на своё окно.
МАНЯ. Зачем тебе на окне решётка?
ЖОРА. А чтоб не отвыкать.
ТЭЗА. Сядешь когда-нибудь навсегда.
ЖОРА. Что поделаешь, мне нужно много денег.
МАНЯ. Ты же так рискуешь! Зачем тебе столько денег?
ЖОРА. На черный день.
ТЭЗА. Ты собираешься жениться на негритянке?
АВТОР. В перерывах между отсидками Жора обожал жениться. Его жизнь состояла из вечных медовых месяцев, поэтому он был худой и синий, как петух-профессионал.
МАНЯ (хохочет). Только на этот раз не промахнись челюстью. Нет, как же так получилось? Как ты её упустил?
ЖОРА. Я упустил? Кого упустил?
МАНЯ. Новобрачную. И это в первую ночь!
ТЭЗА. Не новобрачную, а челюсть!
ЖОРА. Да не упускал я её, просто накладка вышла: когда потушил ночник, аккуратно, как всегда, вынул челюсть и опустил её в туфлю, чтоб молодая жена не видела. Но перепутал и сунул не в свою туфлю, а в её. Утром она стала одеваться, а челюсть ей в ступню как вцепится! Она в истерику, стала дрыгать ногой, чтоб стряхнуть зубы. Это выглядело так не эстетично, что я тут же подал на развод.
КУПЛЕТЫ И ТАНЕЦ ЖОРЫ
Моя работа.
Моя забота.
Мое призванье – общепит.
Мои доходы,
Мои расходы
Районный суд не пощадит.
ПРИПЕВ:
Я слышу слева,
Я слышу справа:
«Ах, Жора, Жора, вы — артист!»
Вот эти зубы,
Вот эти зубы
Мне вставил лучший, лучший, лучший
Протезист.
Вставные челюсти мне силы придают.
Как будто я владею самбо и ушу.
Но если вдруг вставные зубы украдут,
То и без них всегда кусок свой откушу.
Я свой кусочек хлеба с маслом откушу!
Жора уходит, унося с собой лестницу.
МАНЯ. Почему смиттё не звонит?.. (Автору) Шурик! Почему смиттё ещё не звонит?
АВТОР. Ежедневно, с самого утра, Маня с ведром наготове поджидала мусоросборник. Дитя очередей, она и здесь хотела быть первой.
МАНЯ (Повторяет свой вопрос). Шурик, почему не звонит смиттё? (Слышны сигналы мусоросборника.) О!
Хватает из-за кулис ведро с мусором и, как всегда, успевает стать первой в очередь.
Выбегают остальные жильцы. Выстраивается в очередь, которая постепенно передвигается за кулисы.
МАНЯ. Вы слышали: Вика снова выходит замуж.
МОРЯК. В её-то семьдесят!
АВТОР. Ничего подобного. Ей всего шестьдесят девять.
МАНЯ (моряку). Степаныч, не давите мене ведром в талию!
МОРЯК. Пардон! Я не знал, что это у вас талия.
МАНЯ. Жора, проверь наше ведро: а вдруг там опять твоя челюсть и ты не сможешь сегодня завтракать с ревизором.
МАРИНА. Дядя Жога, не волнуйся. Это я её вчега бгосила в ведго, но потом успела вытащить и помыла.
ЖОРА. Стоп! Марина, дай я на всякий случай поищу. (Роется в ведре).
МОРЯК. Поищи лучше у себя во рте.
ЖОРА. Правильно. (Проверяет) На месте.
Появляется Муська. Виляя бёдрами, идёт в начало очереди и ставит своё ведро первым.
МУСЬКА. Пусть моё ведёрко пока здесь постоит.
МОРЯК. Последняя новость: Булочка опять беременна.
МУСЬКА. А вы не знаете, от кого?
МАНЯ. Как всегда – от Шелудяки. (Берёт Муськино ведро и демонстративно переносит его в хвост очереди). Он ей не изменяет, не шляется с другими кобелями, как некоторые!
АВТОР. Это камешек в огород Муськи, свободной женщины, свободных нравов. Когда Муська шла через двор, виляя задом, как машина на льду…
Муська забирает своё ведро и несёт его за кулисы.
АВТОР (продолжая) … Жора издавал сладострастный звук, и приседал, словно готовясь к прыжку.
Жора приседает, потом с каким-то утробным воем бежит за Муськой.
АВТОР (продолжая)…. Окно Муськи находилось напротив Маниного окна – полночи Маня проводила, стоя у себя на подоконнике. А по утрам митинговала во дворе.
МАНЯ (вслед Муське). Это ж надо иметь железное здоровье!
МУСЬКА (возвращается). Чего вы всовываетесь! Я ищу своё счастье. (Снова уходит, гордо виляя бёдрами)
МАНЯ (ей вдогонку). Когда ты ищешь, гаси свет – меня это травмирует…
Очередь растаяла. Удаляется звонок «мусорки».
МУСЬКА (врываясь). Аврал, Булочка рожает!
МАНЯ. Да вроде рано… Она же совсем недавно рожала.
МУСЬКА. Что поделать – собаки не умеют предохраняться.
МОРЯК. Пойду, позову профессора Глинкина! Я ему недавно французские свечки достал – думаю, не откажет.
Делает движение за кулисы, но навстречу ему – Жора.
ЖОРА. Поскольку стоматология коснулась меня лично, профессора Глинкина буду играть я.
Снимает с верёвки висящий там белый халат, надевает его, и уже дальше – в образе.
Появляется Глинкин.
МОРЯК ( Беря его под руку). Пойдёмте, профессор.
ГЛИНКИН (нервно вырывается). Куда вы меня тащите?..
АВТОР. Стоматолог Глинкин не был профессором – его так называли из уважения. Но он не возражал.
МОРЯК. Наша Булочка рожает!
ГЛИНКИН. А при чём здесь я? Я вышел на минутку попить на воздухе чай с лимоном. (Требовательно) Где мой чай?
АВТОР. Сейчас, сейчас! (Подаёт ему стакан чая в подстаканнике). У Глинкина была болезнь, которую зарабатывают, обычно, на сидячей работе. Работа стоматолога, в общем-то, стоячая, но болезнь об этом, очевидно, не знала, поэтому сидеть Глинкин мог только стоя…
МОРЯК. Профессор, помогите ей родить, а потом мы с вами это отметим, где-нибудь посидим…
ГЛИНКИН (нервно реагируя на слово «посидим»). Спасибо! Не надо!..
АВТОР (продолжая). …Глинкин мучился, доставал какие-то импортные свечи, пробовал их, разочаровывался и добывал новые. В доме накопилось такое количество свечей, разных форм и расцветок, что его восьмилетний сын однажды украсил ими новогоднюю ёлку.
ТЭЗА. Профессор, помогите нашей Булочке родить!
МАРИНА. Она, бедная, так мучается!
ГЛИНКИН. Причём здесь я? Я же стоматолог, а не акушерка! Роды, схватки, пелёнки… Это всё женские дела… А я – мужчина, понимаете, мужчина!
МАНЯ. . Ах, так?.. Тогда я вам таки да скажу кто вы… Вы не мужчина! Вы – подсвечник!
ГЛИНКИН. Оставьте меня в покое!
ТЭЗА. Но вы же давали клятву Гиппократа!
ГЛИНКИН. Давал. Но не вашей собаке!..
МАРИНА. Но это же – Булочка!
АВТОР. Булочка – была любимицей всего двора. У неё была своя постель под навесом, своя посуда, всё это на двоих: для неё и для её приходящего мужа – пса по кличке Шелудяка… Вообще, в нашем доме обожали животных: все бездомные собаки находили у нас пристанище, все беременные кошки города считали наш двор своим родильным домом…
ГЛИНКИН. Повторяю: я не акушерка и не ветеринар!.. И потом, вы же видите: я пью чай с лимоном.
МАНЯ. Профессор, вы уже ничего не пьёте!
Решительно подходит и всовывает ему два пальца в стакан.
ГЛИНКИН. Какая наглость! Я никуда не пойду!
МАНЯ. Если вы не пойдёте, я сейчас лягу у вашего порога, и буду вот так вот лежать там всю жизнь.
И она начинает медленно опускаться на землю у ног потерявшего дар речи Глинкина
МОРЯК. Профессор, вам нужна такая перспектива: видеть всю жизнь лежащую бабу Маню?.. Пойдёмте, поможем Булочке. Вы же умеете выдёргивать зубы – так выдерните из неё щенков. А потом мы с вами где-нибудь поси… (Исправляется). Постоим, выпьем!
ГЛИНКИН. Хорошо, я постараюсь… Я помогу… Но я, действительно, стоматолог.
МАНЯ (лёжа). Стоматолог, стоматолог!
ГЛИНКИН. И я – мужчина!
МАНЯ. Мужчина, мужчина!
Глинкин уходит вместе с Моряком, Муськой, Мариной и Харитоном. Тэза с трудом поднимае лежащую Маню.
МАНЯ (поднимаясь). Эти ноги… Чтоб они сгорели!
Грохот упавшего стула. Из окна над аркой высунулся Тарзан.
ТАРЗАН. А что, мусорная машина уже уехала?
МАНЯ. Вы бы еще до вечера спали, товарищ Тарзан. Спускайтесь. Оставьте мне своё смиттё, я его завтра сама выброшу.
ТАРЗАН. А где лестница? Кто забрал лестницу?!
МАНЯ.. Кто забрал у Тарзана лестницу?
ТЭЗА. Ты не догадываешься, кто забрал?.. (кричит) Жора!.. Жора, немедленно верни лестницу Тарзану!.. Немедленно!
Появляется Жора, тащит уже виденную нами лестницу.
ЖОРА. Извини, Тарзан. Думал, тебе уже не нужна – ведь ты привык взбираться по канату.
ТАРЗАН. Я-то привык, но мои гости не могут. (Вполголоса) Особенно, женского пола.
Жора ставит лестницу, и Тарзан спускается по ней. Жоре.
Если тебе так нужна решётка, я достану, настоящую, тюремную.
МАНЯ (восхищенно). А мы ведь помним, как вы не растерялись: канат с крюком – хоп за карниз, и – в свою квартиру над аркой! Прямо-таки Тарзан!
ТАРЗАН. Да, баба Маня, пострадал по причине величайшей строительной ошибки! Всё предусмотрели, даже отдельный туалет, а дверь – забыли.
МАНЯ. Но вы выкрутились, вы — молодец, товарищ Тарзан. Можно, я вас поцелую?
ТАРЗАН. Спасибо, не надо. Общий гуд-бай!
Легкой спортивной походкой удаляется. Марина зачарованно провожает его взглядом.
ЖОРА. На нём всегда всё заграничное, и рубашки, и свитера… А шапки меняет по три раза за зиму.
МАНЯ. И какой мех – загляденье!
МАРИНА. У него и кгестик золотой на шее.
ТЭЗА (негромко, Марине). Он тебе нравится?
МАРИНА. Очень!
ЖОРА. Интересно, где он работает?
ТЭЗА. Говорят, в каком-то секретном учреждении.
МАНЯ. Наверно, закончил строймех.
ЖОРА. Между прочим, Маня, строймех – это совсем не то, что вы думаете. Мехом там и не пахнет.
МАНЯ. О таком женихе можно только мечтать!
ЖОРА. Такому жениху надо соответствовать:
МАРИНА. Соо…чего?
ЖОРА. Ну, манеры… Надо уметь спеть, потанцевать, поиграть на пианино или хотя бы на скрипочке…
МАНЯ. На скрипочке?.. Так этому мы её таки да научим. Где мусью Грабовский? Позовите мусью Грабовского!
АВТОР. Одну минуточку. Грабовского буду играть я.
Снимает с верёвки висящие на прищепках фрак, скрипку и смычок. И дальше – уже в роли Грабовского.
Я – Грабовский, потомственный шляхтич, поэтому в нашем дворе меня все величают «мусью». Играю в оркестре Театра оперетты, откуда меня периодически выгоняют за…за… За мою повышенную любовь к Бахусу, которую они примитивно называют пьянством.
МАНЯ. При мне можете всего этого не рассказывать!.. Я вас знаю уже столько лет, сколько лет этим моим рейтузам!
ГРАБОВСКИЙ. Ну, если так…
Достаёт из внутреннего кармана флягу и делает несколько глотков.
МАНЯ. Вы пьете, как весь «Ансамбль Красной армии» вместе с командиром!
ТЭЗА. Мусью Грабовский, научите нашу Мариночку играть на скрипке.
ГРАБОВСКИЙ. А вы уверены, что у неё есть слух?
МАНЯ. Даже если нет, так вы её научите слуху!
ГРАБОВСКИЙ. Хорошо, попытаюсь… Мариночка, деточка, вы любите петь?
МАРИНА (решительно). Нет.
ГРАБОВСКИЙ. А танцевать?
МАРИНА. Тоже нет.
ГРАБОВСКИЙ. Но хотя бы слушать музыку, вы любите?
МАРИНА. Нет.
ГРАБОВСКИЙ (растерянно). А что же вы тогда любите?
МАРИНА. Стигать.
ТЭЗА. Это правда, мусью Грабовский. Девочка обожает стирать. Всё подряд: трусы, платья, костюмы, фуражки, зонтики… Ложась спать, я прячу свои вещи под подушку, иначе она их находит и стирает.
МАНЯ. Вы теряете время, мусью Грабовский!.. Может быть, вы сейчас откроете такой талант, который прославит вас на всю Одессу, и директор Театра оперетты будет ползать перед вами на коленях, чтобы вы вернулись в оркестр!
ГРАБОВСКИЙ. Ради такой перспективы, стоит рискнуть. Оставьте нас. У меня предчувствие, что это будет не для слабонервных.
Маня и Тэза уходят. Грабовский достаёт фляжку, делает несколько глотков. Подбадривает себя.
Еще Польска не сгинела! (решительно подходит к Марине). Марина, дитя мое, скажите, что вы умеете делать левой рукой?
МАРИНА. То же, что и пгавой – стигать.
ГРАБОВСКИЙ. Ну, хорошо, возьмите платочек, вытрите ручки, скрипочку прижмите сюда… Вот так и держите её во время игры. Начали!
МУЗЫКАЛЬНЫЙ НОМЕР «УРОК МУЗЫКИ»
ГРАБОВСКИЙ. – Внимание! Ответственный момент!
МАРИНА (вторит) – Момент
– Как надо приложили инструмент.
– Струмент…
– Теперь глаза прикрыли, как во сне.
– Во сне…
– И заиграли на одной струне
– Струне!..
Марина извлекает из струн нечто уши раздирающее. Грабовский хватается за голову.
ГРАБОВСКИЙ. Марина, дитя мое, по струнам надо водить волосиками, а не деревяшечкой…
– Пока это типичное не то.
– Не то…
– Спасибо, что не слышит нас никто.
– Никто…
– Возьми смычок, потри о канифоль.
– Нифоль…
– Теперь сыграем до-ре-ми-фа-соль.
– Фа-соль!..
ГРАБОВСКИЙ. Ну!..Всё, всё!.. С меня довольно!
Стремительно бросается прочь.
МАНЯ (выбегает). Мусью Грабовский, куда это вы ринулись?
ГРАБОВСКИЙ: В запой! (скрывается за кулисами).
МОРЯК (появляясь, радостно). У Булочки – тройня. Все брюнеты, каждый вылитый Шелудяка! Мы уже это отметили! (щёлкает себя пальцем по шее).
МАРИНА. Я ей подстилку постигаю! (Убегает).
ТЭЗА. Надо ей приготовить что-нибудь вкусненькое. (Направляется за кулисы)
Резкий телефонный звонок. Выбегает Автор.
АВТОР. Броня, скорей! Звонит Дима!.. Броня!.. Кто у нас Броня? (Появившейся Муське) Ты будешь Броней.
МУСЬКА (удивлённо). Я?
АВТОР. Да.
Муська разводит руками, мол, надо так надо. Снимает с верёвки рабочий халат, надевает его, на голову повязывает косынку.
АВТОР. Нужен Дима. Где Дима? ( Увидев Моряка). Степаныч, будешь Димой?
МОРЯК. Надо, так надо. (Снимает с верёвки тюбетейку, надевает её)
АВТОР. Тэза, нужна телефонистка!
Снимает с верёвки наушники с микрофоном, протягивает их Тэзе.
АВТОР (пока артисты переодеваются) . Муж Брони – Дима Мамзер всю жизнь работал мясником и был самым обеспеченным человеком в нашем дворе. Но однажды он участвовал в самодеятельном концерте, читал «Белеет парус одинокий» и получил гран-при мясокомбината. После этого заболел искусством, бросил магазин и стал работать чтецом. Для этого ему пришлось кочевать по разным городам, предлагая себя филармониям. Как говорят у нас в Одессе, его не очень расхватывали, хотя ставка у него была минимальная. Он за месяц, работая артистом, зарабатывал столько, сколько в бытность мясником – за один удар топором.
Снова телефонные звонки.
ТЕЛЕФОНИСТКА. Вас вызывает Наманган.
ДИМА (хватает телефонную трубку, висящую на верёвке). Броня, это я. Звоню из Намангана.
БРОНЯ (Схватив трубку в другом конце сцены). Господи! Где это?
ДИМА. Это узбекская республика. Мне здесь обещают роль Гулливера в ансамбле лилипутов.
БРОНЯ. Кого, кого?
ДИМА. Гулливера.
БРОНЯ. Димочка! Когда ты вернёшься?
ДИМА. Когда устроюсь. Ты, Броня, держись! Продай мои золотые часы. Скоро я заработаю много денег и приеду.
ТЕЛЕФОНИСТКА: Пошла последняя минута!
БРОНЯ (повторяет одновременно с Димой, убыстрённо). Вернись, Дима, вернись! Вернись, Дима, вернись!.. Вернись, Дима, вернись!..
ДИМА (повторяет одновременно с Броней, убыстрённо). Держись, Броня, держись!.. Держись, Броня, держись!.. Держись, Броня, держись!
ТЕЛЕФОНИСТКА. Разговор закончен.
Слышны гудки отбоя. Броня, прижимая к себе трубку, плачет. Оба уходят за кулисы, в разные стороны.
МАНЯ (Появляясь) Бедная Броня, она уже продала и ковры, и все украшения, которые они накупили, когда он был мясником. Сейчас она работает уборщицей, на другом конце города, чтобы никто не знал, чтобы мужа-артиста не позорить!..
И вдруг, за сценой – громкий крик: «Тзза.. Тэза!!..». Выбегает Жора.
ЖОРА. Тэза! Там…Там Лёша!.. Наш Лёша!.. Вернулся!
Выбегают все участники спектакля. Вступает музыка. На сцену выезжает Леша на маленькой деревянной тележке, руками отталкиваясь от земли. Он без двух ног, в полинялой гимнастерке, в пилотке, с орденскими колодками на груди.
Общее потрясение. Секунда, вторая. Лёша напряжённо смотрит на Тэзу, поправляет гимнастёрку, сдвигает пилотку, затем вынимает из кармана и надевает красный бутафорский нос и произносит «клоунским» голосом:
ЛЁША. Здравствуй, Бим!
Тэза надевает на себя такой же нос, подбегает, опускается на колени, становясь одного роста с мужем.
ТЭЗА. Здравствуй, Бом! (обнимает его).
С криками «Здравствуй, Бим!.. Здравствуй, Бом!» все бросаются к ним, группируются вокруг Тэзы и Лёши, обнимают их, обнимают друг друга.
Затемнение.
Картина вторая
Короткая вступительная увертюра. Сцена освещается.
Маня сидит на своём посту, на табуретке. Автор раскрывает книжку «Тэза с нашего двора», находит нужные строчки и читает:
АВТОР. «Так началась новая жизнь Леши и Тэзы»… (Возвращает книжку на место). Так началась новая жизнь Лёши и Тэзы….
МАНЯ. Разве это жизнь!.. (Увидя укоризненный взгляд Автора). Хорошо, я молчу!..
АВТОР. Леша стал сапожничать. Тэза работала в театральной кассе распространительницей билетов…
МАНЯ. «Работала»!.. Моим врагам такую работу… Молчу, молчу!
АВТОР (продолжая). В цирке они с тех пор ни разу не были. И не вспоминали о нем, во всяком случае, вслух…. Прошло время, Леша опять вырос: встал на протезы и довольно быстро научился ходить – сказалась цирковая закваска. У него теперь была своя сапожная будка на углу улицы…
МАНЯ. Сапожная?.. Это собачья будка!.. Ша! Я же обещала молчать – я молчу!
Пробегает Марина с тазиком, в котором разноцветные цилиндры, шары, кубики. За ней – Тэза.
ТЭЗА. Маринка, сейчас же верни на место!
МАРИНА. Они же ни тебе, ни папе больше не нужны!
ТЭЗА. Тебе сказали: не трогать!
МАРИНА. Ап-чхи!
ТЭЗА. Господи, да ты их постирала! И опять простудилась.
МАНЯ. Не приставай к ребёнку: у нее насморк.
ТЭЗА. Ей вырезали гланды, аденоиды, и даже часть носоглотки – и все равно вечный насморк: она же всё время стирает!
Откуда-то вынырнул Жора.
ЖОРА. Причем, все подряд. Посмотрите: она выварила мою новую вставную челюсть!
МАНЯ. Как раз ты бы должен помолчать: кто каждый день у тебя убирает в комнате? Моет окно, драит пол, выносит смиттё – может, это табуны твоих внебрачных детей, да?
ЖОРА. А то, что она прокипятила Тэзину сумку с деньгами за проданные билеты? Да к тому ж подсинила кипяток! Купюры стали сине-зелёными, похожими на доллары – Тэзе могли пришить валютные дела.
МАНЯ. Но она же их потом отстирала! Не приставайте к ребёнку!
Марина благодарно чмокает бабушку. Вступает музыка.
ПЕСНЯ МАРИНЫ
Я не могу играть на скрипке до-ре-ми-фа-соль.
Я не могу придумать рифмы, но не в этом соль.
Стихи и музыка – все так, конечно, очень мило.
Но я люблю держать в руках кусок простого мыла!
Я стираю все подряд,
Все с утра до вечера.
Мне родные говорят:
«Больше делать нечего?!
Ты уже невеста.
Чтоб избежать греха.
Пора подумать вместе
Всем про жениха!
Я не могу играть в оркестре – что же, это факт.
И не предложит мне маэстро выгодный контракт.
Жокею нужен ипподром, а клоуну арена.
А мне, чтоб тазик был, и в нем была густая пена.
Вы мне дайте круглый таз
Брюки и ботиночки.
Я их постираю так –
Будут как картиночка!
Если я невеста,
Чтоб избежать греха,
Пора подумать вместе
Всем про жениха!
Танцует с тазиком, используя его, как бубен или барабан. После танца убегает за кулисы. Тэза –за ней. За сценой звучит: «Эх, загулял, загулял, загулял парень молодой, молодой!..». Продолжая петь, пошатываясь на протезах, выходит пьяненький Леша.
ЛЕША. Добрый вечер, дорогая теща! Как ваши драгоценные ножки?
МАНЯ. Они мене так крутят, так крутят…
ЛЕША. Не надо было ходить с Моисеем через море! А я вам… тут… клиент подвернулся … я ему сапоги, а он – вот: «тигровая мазь». Мама, вы будете бегать, как хищница!
МАНЯ. Спасибо. Дай я тебя поцелую.
Он наклоняется к бабе Мане, но та, вместо того, чтоб поцеловать, хватает Лешу за ухо, грозно кричит.
Зачем ты пьешь?! Марина, неси мой секач, сейчас будет кровь на стенах.
Вбегает Марина, она в клеенчатом фартуке, руки в мыле.
ЛЕША. Ухожу, ухожу… «Эх, загулял, загулял, загулял»…
Уходит.
МАРИНА. Что-то постигать?
МАНЯ. Отца своего постигай, да как следует.
Марина убегает вслед за Лёшей. По проходу зрительного зала, направляясь к сцене, идёт Тэза.
ТЭЗА (зрителям). Кому билетики?.. Недорого, по рублю, по пятьдесят копеек… Берите, берите, это интересно. (Раздаёт билеты).
МАНЯ. Тэза, почему он пьёт?
ТЭЗА (после паузы, тихо). Напротив его сапожной установили рекламный щит нашего цирка.
Возвращается Леша с Мариной.
ЛЕША. Дорогая тёща! Снимите, наконец, свои пуленепробиваемые рейтузы и наденьте эти лёгкие, ультрамодные, французские! («Разматывает» Марину, на которой намотаны эти рейтузы) Смотрите, какого они ярко красного цвета, сразу будет видно, что вы – истинная патриотка.
МАНЯ. Ой! Какой шик! А они, точно, французские?
ЛЁША. Там на попе наклейка – «Париж».
МАНЯ. Ой, таки да. Я её переклею на перёд, чтобы все видели… Пойду, примерю.
Уходит. На сцене Лёша и Тэза. Он ловит её взгляд, она смотрит в сторону.
МАРИНА. Папуля, тебе что-нибудь надо постигать?
ЛЁША (адресуя свой ответ Тэзе). Только мои протезы.
МАРИНА. Ты хочешь, чтобы я заплакала?
ЛЁША. Прости, дочка, прости – неудачная шутка. Постирай мне мою любимую пилотку.
МАРИНА (у которой сразу просохли слёзы). Я её пгокипячу, потом поглажу, потом снова пгокипячу!..
Убегает. Лёша подходит к Тэзе.
ТЭЗА. Если не перестанешь пить, я уйду от тебя.
ЛЕША. Будешь уходить, возьми меня с собой.
Обнимает её. Появляется баба Маня в красных рейтузах..
МАНЯ. Ну, как?
ЛЁША. Блеск! В этих рейтузах вы можете бежать впереди первомайской демонстрации, вместо флага!
МАНЯ (почувствовав, что она здесь лишняя). Так я уже побежала. (Уходит).
ЛЁША. И мне пора – клиент ждёт!
ТЭЗА. Ты никуда не пойдёшь.
ЛЁША. Клиент ждёт
ТЭЗА. Ты никуда не пойдёшь!
Пытается преградить ему дорогу. Он приподнимает её и переносит в сторону
ЛЁША. Клиент ждёт!.. Эх, загулял, загулял, загулял…
Уходит, продолжая петь. Тэза остаётся на сцене, расстроенная, на глазах у неё слёзы
Телефонный звонок.
АВТОР (выбегая). Это Дима!..
Вручает Тэзе наушники, напоминая, что она – телефонистка.
ТЕЗА-ТЕЛЕФОНИСТКА. Ответьте междугородней!
В разных концах сцены с трубками в руках появляются Броня и Дима. На сей раз на голове у него фуражка-аэродром.
ДИМА. Броня, звоню из Тбилиси…
БРОНЯ. Что ты там делаешь?
ДИМА. Жду. Меня обещают послать в горы к пастухам – я буду им читать стихи.
БРОНЯ. Димочка, но ты же не знаешь грузинского!
ДИМА. Ничего. Они не знают русского – мы будем на равных. Скоро всё наладится. Ты держись, Броня, держись! Продай моё зимнее пальто!
БРОНЯ. Я уже продала и летнее, и демисезонное… Когда ты вернёшься? Дети тебя уже не помнят!
ДИМА. Покажи им мою фотографию.
ТЕЛЕФОНИСТКА: Пошла последняя минута.
Дима и Броня говорят одновременно и убыстрённо:
БРОНЯ. Вернись, Дима, вернись!.. Вернись, Дима, вернись!.. Вернись, Дима, вернись!..
ДИМА. Держись, Броня, держись!.. Держись, Броня, держись!.. Держись, Броня, держись!
ТЕЛЕФОНИСТКА. Разговор закончен (убегает).
Звуки отбоя. Броня и Дима покидают сцену.
МАНЯ (появляясь). Бедная Броня! Она взялась убирать ещё три парадных. А что ей делать: дети хотят кушать.
МУСЬКА (появляясь). Я вчера угостила её детей пирожными – они были просто счастливы.
МАНЯ. Вы добрая женщина.
МУСЬКА. Да, я добрая женщина.
МАНЯ (с подтекстом) Я знаю: вы никому не отказываете.
Обиженно пожав плечами, Муська уходит.
МАНЯ. Почему не звонит смиттё?
И как бы в ответ на её вопрос за сценой сигналит мусорная машина. Выходят все жильцы с вёдрами, выстраиваются в очередь, первой, как всегда, баба Маня.
Звучит уже знакомая нам музыка, под которую жильцы, переговариваясь, двигаются к мусоросборнику и обратно.
МАНЯ. Знаете новость? Булочка опять беременна… А Шелудяка исчез.
МОРЯК. Как исчез?
МАНЯ. Так. Удрал, скрылся. Наверное, поволочился за молоденькой.
МУСЬКА. Бедная Булочка. Первый раз рожает без мужа….
МАНЯ. Какое предательство!
Муська всё время пытается привлечь внимание Жоры, но он это игнорирует.
МУСЬКА (адресуя Жоре).. Что вы хотите – кобель есть кобель…Все они такие! (Оскорбленно виляя бёдрами, уходит)
ЖОРА (дождавшись её ухода). Сейчас сюда явится моя новая невеста, артистка-вокалистка, исполнительница латино-армянских, песен Мэри Алая. Так что, пожалуйста, чтобы не было разговоров о моих прежних женитьбах.
МАНЯ. Не волнуйся. (Командует) Двор, молчать, как братская могила!.. Но подготовь нас, расскажи: она сможет войти в наш подъезд?
АВТОР. Вопрос не случаен: emЖора обожал толстых женщин. Каждая его последующая любовь перевешивала предыдущую килограмм на десять.
ЖОРА. Это удивительная женщина: ничего не ест, а поправляется.
МАНЯ. Пусть срочно передаст свой опыт советским животноводам.
ЖОРА. Идёт!
МОРЯК. Кто?
ЖОРА. Она!.. Мэри Алая!.. Оставьте нас наедине!
Все, кроме Жоры, покидают сцену. Звучит знойное танго, появляется Мэри – это актриса, играющая Тэзу, но с огромным, «сексуальным» бюстом . Она поёт и танцует вместе с Жорой, параллельно заигрывая с мужчинами, сидящими в первом ряду.
ТАНГО МЭРИ.
Кто-то может сейчас не поверить,
Эти годы давно пронеслись:
Вся Одесса просила, просила, чтоб Мэри,
Танго страсти пропела на бис.
Я могла стать намного известней –
Ведь столичная сцена ждала.
Только я нашу добрую маму-Одессу
Променять ни на что не могла.
ПРИПЕВ: Ах, одесситы, одесситы-кавалеры!
По Дерибасовской гуляют кабальеро.
Творят любви душещипательную драму!
Дают возможность ненадолго выйти замуж!
Раскаленные стрелы амура
В мое сердце летят до сих пор.
Пусть прибавился вес и солидней фигура,
Но воздушен, как прежде, задор!
Новый брак – это так интересно!
Каждый раз кабальеро иной.
Я бываю не больше полгода невестой,
И не больше полгода женой.
ПРИПЕВ: Ах, одесситы, одесситы-кавалеры,
По Дерибасовской гуляют кабальеро…
Творят любви душещипательную драму!
Дают возможность ненадолго выйти замуж!
По окончанию танца, подхватывает Жору и уносит за кулисы. С противоположной стороны кулис появляется встревоженный Моряк
МОРЯК. Тэза!.. Тэза!..
Тэза выглядывает, ещё не успев переодеться.
ТЭЗА. Что случилось?
МОРЯК. Там в будке… твой Лёша… онемел!
Тревожная музыка. Теза несётся через сцену. Все участники спектакля устремляются вслед за ней.
Затемнение.
КАРТИНА ТРЕТЬЯ.
Маня и Тэза в приёмном покое больницы. Ожидают врача. У Мани в руках большая трёхлитровая банка.
МАНЯ. Это не морс, а здоровье. Рокфеллер мечтал о таком морсе.
Выходит Автор, в белом халате. Говорит официальным «медицинским» голосом
АВТОР. Как выяснилось, все эти годы больной жил с осколком в голове. Врачи не решались на операцию. И вот случилось то, что рано или поздно должно было произойти: осколок перерезал очень важный сосуд… (Снимает халат, подходит к Тэзе). Словом, Лёшу парализовало, он потерял речь… (Тэза молчит). Зайди к нему, он явно что-то хочет, но врачи не могут понять.
Высвечивается Лёша, сидящий в кресле. Он в гимнастёрке, в пилотке, с орденскими колодками на груди. Сидит молча, без движений. Его лицо ничего не выражает.
МАНЯ. Он хочет мой морс. Он знает, что это – здоровье!
ТЭЗА. Подожди, мама, я знаю, чего он хочет. Знаю!.. (командует репродуктору). Дайте марш из кинофильма «Цирк!»
Звучит «Выходной марш» из фильма «Цирк. Музыка нарастает.
АВТОР (в образе шпрехшталмейстера.) Многоуважаемые зрители! Наше сегодняшнее представление его участники посвящают своему коллеге и другу, великолепному артисту цирка Алексею Москалеву.
Марш гремит на полную мощность. Идёт представление. Артисты, в которых мы узнаём обитателей нашего двора, маршируют мимо Лёши, как мимо трибуны, и приветствуют его. Они в разноцветных цилиндрах, шутовских колпаках, ярких парика, с красными клоунскими носами. К концу марша, все выстраиваются в пирамиду. Затем, рассыпавшись, перестраиваются в две шеренги, с двух сторон сцены, каждый опускается на одно колено и протягивает к Лёше руку, как бы салют. Лёшино лицо освещается улыбкой, он встаёт, делает жест, мол, плевать на болезнь, надевает клоунский нос и демонстрирует своё искусство. «Браво, Москалев!.. Браво, Лёша!» кричат все, а он, вдохновлённый этим, продолжает своё выступление. Музыка звучит тише, тише, но Лёша, не замечая этого, продолжает выступать.
АВТОР. Через два дня Леша умер.
Лёша останавливается, как бы вспоминая: «Да, так оно и есть!». Виновато разводит руками, снимает пилотку, нос, орденские колодки – вручает всё это Моряку, делает прощальный жест и медленно уходит в темноту. «Выходной марш» уже звучит, как траурный, и все участники, выстроившись за Моряком, медленно покидают сцену. Сцена затемняется. Освещённым остаётся только Автор. Раскрыв книжку, он читает:
АВТОР. Гроб стоял на столе, Леша лежал, накрытый простыней, опять укороченный, как подросток, как будто вернулся в детство… Над разрытой могилой Мэри Алая спела любимую песню Леши»…
Высвечивается Тэза с париком Мэри Алой в руке. Поет:
Эх, загулял, загулял, загулял
Парень молодой, молодой…
В красной рубашоночке,
Хорошенькой такой…
АВТОР. Неделю после похорон Тэза не работала, с утра уезжала на кладбище к Лёшиной могиле, разговаривала с ним… И только к вечеру возвращалась домой…
Из глубины сцены в черной траурной одежде идет Тэза, опираясь на Марину. Её встречают Маня и Жора.
ТЭЗА. Леша просил выполнить его волю: он мечтал выдать Мариночку замуж – я её выдам.
ЖОРА (по-деловому). Так! Прекрасно! Давай составим список женихов… Где моя книга заказ-нарядов?.. Вот… Запишем сюда всех кандидатов.
МАНЯ. Запиши первым Тарзана.
ЖОРА. Маня, давайте будем реалистами: Тарзан нам не по зубам.
МАНЯ. Почему? Такая девочка! Он же будет всегда выстиран и отутюжен. И потом: она же почти играет на скрипке!
ТЭЗА (укоризненно) Мама!.. (Жоре) Кто у тебя первый на примете?
ЖОРА. Мёфиль.
Вступает музыка – это музыкальная тема Мефиля Из глубины сцены появляется он сам – это Моряк, в образе Мефиля: на нём шляпа и галстук, надетый на голое тело под телогрейкой.
МАНЯ. Ай, он жлоб!
Музыка обрывается, Мефиль обиженно разводит руками, мол, нет, так нет – и исчезает.
ЖОРА. Вы не правы: он выписывает журнал «Мурзилка». И вообще, он похож на молодого Ломоносова: тоже удрал из села в город. А если вы надеетесь выдать Мариночку за академика Капицу, то я вас должен огорчить: академик уже женат. А Мефиль, между прочим, может быть классным мужем. Я сидел в тюрьме с похожим парнем – это был прекрасный семьянин: каждый день писал жене письма, просил передачи.
МАНЯ. А где он работает, этот Мефиль?
ЖОРА. Он занимает очень высокое положение: устанавливает на крышах антенны. Старается стать потомственным горожанином, поэтому носит шляпу и галстук. По утрам, как все интеллигенты, пьет чёрный кофе, который ему противен, поэтому он заедает его борщом.
МАНЯ. Ладно! Зови твоего Мёфиля – я постараюсь посмотреть на него другим глазом.
Снова под свою музыку появляется Мефиль.
ЖОРА (ему). Рано!
Снова музыка обрывается и Мефиль исчезает.
ЖОРА. Спешить нельзя. Мариночку надо подготовить.
МАНЯ. Что значит: подготовить?
ЖОРА. Она должна ходить не как прачка, а как королева. Она должна научиться гордо нести свою грудь и завлекательно вращать бёдрами! (Командует тарелке репродуктора.) Давай!
Звучит музыка. Жора и Марина танцуют и поют.
МУЗЫКАЛЬНЫЙ УРОК
ЖОРА. Вот представим, например,
Что подходит кавалер
У него слегка небрежная манера
Кавалер всегда гурман
Ну а дама – ресторан,
Опьяняющий гурмана-кавалера!
Открывается меню.
Декольте почти что «ню».
Кавалер всегда оценит прелесть бюста.
МАРИНА. – Если женщина худа.
Что же делать ей тогда
Если там, где нужен бюст, почти что пусто?
ЖОРА.– Пусть ты не Мэрлин Монро,
Нету бюста – есть бедро.
Ты вращай своим бедром без разговоров!
МАРИНА. – Я не знаю, как вращать,
Как крутить, с чего начать.
Научи меня вращенью, дядя Жора!
ЖОРА.– Вот ступили от бедра,
МАРИНА.– Вот ступили от бедра.
ЖОРА.– А теперь лениво ногу подтянули.
ОБА.– Ощутили, что у нас
В норме талия и таз,
И бедром своим роскошно крутанули!
Марина успешно вертит бедрами.
ЖОРА. А вот теперь приглашаем Мёфиля!
Снова музыкальная тема Мефиля.
МЕФИЛЬ (появляясь).. Общий привёт!
АВТОР. Мёфиль любит букву Ё и употребляет её вместо Е, считая это чем-то аристократичным. Вообще, он мечтает войти в высшее общество и для этого хочет поскорее стать миллионером.
МЕФИЛЬ. Что сегодня за весёлье?
ТЭЗА. Ничего особого. Просто мы хотим угостить вас чашечкой кофе… (увидев страдальческое выражение на лице Мефиля, поспешно добавляет)… и мисочкой борща.
МЕФИЛЬ (повеселев). Вот за это – мёрси!
ЖОРА. Что может сравниться с домашней пищей! А вы всё в сухомятку да по столовкам. (Делает знаки Марине, чтобы она активизировалась.) Почему бы вам не жениться?
МЕФИЛЬ. Женитьба – это не проблёма. Проблёма – найти верную подругу…
ЖОРА (недвусмысленно) А она может быть, совсем рядом.
МЕФИЛЬ (завершая фразу)… и подстраховщицу.
МАНЯ. Кого, кого?
МЕФИЛЬ. Подстраховщицу.
КУПЛЕТЫ МЁФИЛЯ
Мне, друзья, нужна
Верхолаз-жена,
Чтоб на крыше, в дождь, в туман и в солнце,
Только с ней одной,
С ней, с моей женой
Мы бы стригли красные червонцы.
Мне, друзья, нужна
Верхолаз-жена,
Верхолаз-жена нужна!
И вот таким манёром
Я стану миллионёром!
ВСЕ: И вот таким, и вот таким манёром
Он хочет стать милли-и-и-и-онёром!
Жора подталкивает Марину, и она, включается в танец, вращая бёдрами вокруг Мефиля.
МЕФИЛЬ. Мне нужна жена,
Чтоб за мной она
Шла по крышам с крепкою верёвкой.
Чтобы я так жил,
Жил и не тужил –
Вроде акробата с подстраховкой.
Мне, друзья, нужна
Акробат-жена.
Акробат-жена нужна!
И вот таким манёром
Я стану миллионёром!
ВСЕ: И вот таким, и вот таким манёром
Он хочет стать милли-и-и-и-онёром!
К концу танца Марина разошлась и так крутанула бедром, что Мефиль вылетел за кулисы.
Жора и Тэза укоряют Марину за неловкость, а баба Маня хохочет.
МАНЯ. Так ему и надо, аристократу недоделанному: видите ли, он любит коктейль «кофе с борщом!»… (Прекратив смеяться). Хорошенькая перспектива у нашей девочки: прыгать по крышам с этим жлобом!..
ЖОРА. Всё, всё, всё! Я его вычёркиваю.
МАНЯ.. Следующим запиши Моряка.
ЖОРА. Ай! Я его не люблю.
МАНЯ. Ещё бы: он же не бегает за каждой юбкой, как ты!.. Солидный, серьёзный, морально выдержанный…
ТЭЗА. И ещё не старый – правда, мама?
МАНЯ. Конечно. (Всем). Пожалуйста, оставьте нас одних – я поговорю с ним тет на тет.
Все уходят. Маня громко зовёт: «Степаныч! Степаныч!».. Появляется Моряк.
МАНЯ. Степаныч! У меня к вам серьёзный разговор.
МОРЯК. Я весь – напряжённое внимание.
МАНЯ. Разговор пойдёт за мою любимую внучку Мариночку. Спрошу прямо в лоб: почему бы вам на ней не жениться? Молодая, красивая женщина украсит жизнь одинокого морского волка.
МОРЯК. Маня, вы бъёте не в лоб, а в сердце – Марина мне давно нравится: она похожа на русалку в пене, когда стирает!.. Но я не могу, не могу на ней жениться! Никогда! Не имею морального права!
МАНЯ. Ой! Неужели вы ранены… туда?
МОРЯК. Нет, нет! Хвала Нептуну, я вполне здоров, но… Я не могу раздеться при женщине! Я весь исписан неприличными фразами из всех портов Мира!..
МАНЯ. Что за страхи вы рассказываете! Я читала и не такие рукописи.
МОРЯК. На мне и рукопись, и спинопись, и грудопись…
МАНЯ. Ай, хватит пугать! Дайте прочитать хотя бы одну страничку!
МОРЯК. Нет, нет!.. Никогда!..
МАНЯ. Я прошу вас!. .Только мне, лично!..
МОРЯК. Ну, хорошо… Раз вы настаиваете… Но я покажу вам только спину. На всякий случай, примите валидол.
МАНЯ. Перестаньте угрожать – показывайте.
МОРЯК. (репродуктору). Дайте туш!.. (Мане). Прошу!
Звучит барабанная дробь. Он поднимает тельняшку, обнажая спину.
Маня пару секунд смотрит, затем на лице у неё появляется блаженная улыбка, она произносит « Вейзмир!» и падает в обморок.
МОРЯК (подхватывает её. Зовёт) Шурик! (Появившемуся автору) Помоги унести тело!.. Дорогое мне тело!..
Утаскивают Маню за кулисы.
МОРЯК. Я же предупреждал!
Музыка. Затемнение. В луче света Автор.
АВТОР. Шли годы. Марина подбиралась к тридцати. И Тэза, и баба Маня, и Жора, отчаявшись, уже не мечтали о муже – пусть хоть просто ухажёр, кавалер, даже любовник – ведь девочка, по словам бабы Мани, уже давно, «как спелая ягодица».
Справа из-за кулис появляется Тэза. Кого-то высматривает. Навстречу пробегает Жора.
ТЭЗА. Жора, где ты оставил Марину?
ЖОРА. В парке, в самой тёмной аллее – там легко познакомиться.
ТЭЗА. Жора, там много хулиганов – девочку могут изнасиловать.
ЖОРА. Не с её счастьем!
Расходятся в разные стороны.
АВТОР. Прошло ещё немного времени и вдруг шумное событие всколыхнуло двор.
МОРЯК (появившейся Муське).. Вы не видели Марину?
УСЬКА. Я – нет. А вы?
МОРЯК. И я не видел! Там Маня уже так волнуется!…
Исчезают. На сцене появляются Маня и Жора.
МАНЯ. Где моя внучка?… Где Мариночка?
Появляется Тэза.
ТЭЗА (прикладывает палец к губам). Т-сс!.. Она уже два часа у Тарзана.
ЖОРА и МАНЯ (одновременно). Что?!
ТЭЗА. Он сам её пригласил.
ЖОРА. Невероятно! Вот так удача!
Звучит лирическая мелодия и медленно, как во сне, на сцену выходит, вернее, выплывает Марина. Она никого не видит и не слышит, она не здесь – она ещё там. Жора проводит ладонью перед её лицом, чтобы вернуть её к действительности. Марина открыла глаза, музыка смолкла.
ЖОРА. Надеюсь, он к тебе приставал?
МАРИНА. Он меня пальцем не тгонул.
ЖОРА. Значит, этот Тарзан либо джентльмен, либо импотент.
Музыкальная тема Тарзана.
ЖОРА. А вот и он сам…(Поспешно выстраивает женщин) Тэза, улыбайся поприветливей!.. Марина, покачивай бёдрами!.. Маня, приподнимите юбку, чтоб он видел ваши импортные рейтузы.
ТАРЗАН (появляясь). Глубокоуважаемая мама Тэза! (Достаёт из-за спины букет цветов и вручает их Тэзе). Прошу у вас руки вашей дочери Марины.
Тэза не успевает ответить – за неё это делает баба Маня.
МАНЯ. Она согласна! Вы сделали правильный выбор! Наша Мариночка хоть и не сливка общества, но грязью в лицо не ударит!
ЖОРА. Горько!.. Бегу к Митьке-самогонщику!
МАНЯ. А я пойду займу очередь в ЗАГСе (поспешно уходит).
ТЭЗА. Это Лёша за неё Бога молит.
Затемнение. Освещён только Автор.
АВТОР. Ошалевшая от счастья Марина устроила генеральную стирку: выварила все свои вещи, вплоть до чемодана, в котором хранилось её приданное… Уже приобрели обручальные кольца, уже был утвержден список приглашенных, уже заказали банкет в Жориной столовой…
Звучит весёлая музыка. На сцену высыпает весь двор. Держась за руки, танцуют и поют.
ОБЩАЯ ПЕСНЯ «МАЗЛ ТОВ!»
Мазл тов, мазл тов!
Поздравляем молодых!
Мазл тов, мазл тов!
Очень рады мы за них.
Мазл тов, мазл тов!
Впереди у вас простор!
Мазл тов, мазл тов!
Ой, не забывайте двор!
Мазл тов, мазл тов,
Все, кто с нашего двора,
Мазл тов, мазл тов,
Все желают вам добра!..
Все протанцовывают за кулисы. На сцене темнеет. Освещается Тэза.
ПЕСНЯ ТЭЗЫ
И сбылось твое желание, Леша!
И пришел на нашу улицу праздник.
И на нашей дочке белое платье
И жених, похоже, парень хороший.
Погрустим с тобой немножечко, Леша.
Как то издавна ведется на свете.
Улетают повзрослевшие дети
Улетают за надеждой хорошей.
Лёша!.. Лёша!..
А у нас с тобою, милый мой Леша,
А у нас с тобою вечная свадьба.
И на мне, как прежде, белое платье.
И ты молод и красив, мой хороший.
Что ж, давай-ка, мой единственный Леша,
Что ж, давай поулыбаемся вместе
Ненаглядной нашей дочке-невесте,
Жениху, чтоб жили жизнью хорошей.
Леша!.. Леша!..
Прожектор, освещающий Тэзу, гаснет. Полный свет, снова весёлый хоровод.
Мазл тов, мазл тов,
Поздравляем молодых!
Мазл тов, мазл тов,
Очень рады мы за них!
Тэза присоединяется к хороводу и вместе со всеми протанцовывает за кулисы.
Затемнение.
Конец первого акта.
АКТ ВТОРОЙ
Картина четвёртая
Снова сцену заполняют все участники, продолжая весёлый, радостный танец.
Мазл тов, мазл тов,
Поздравляем молодых!
Мазл тов, мазл тов,
Очень рады мы за них!..
Песню прерывает голос из репродуктора:
ГОЛОС. Граждане-одесситы! Послухайте сюды. Тарзан, – живодёр, он… работает будочником, отлавливает бродячих собак и кошек. Это он сгубил нашего Шелудяку!..
Двор замер.
МАНЯ. Я не верю! Не верю!
ЖОРА. А я подозревал! Я предупреждал!.. Вот вам его «Строймех»! Сдирал шкуры с бедных собак – вот откуда его красивые шапки!
МУСЬКА. Вот вам ваша интеллигенция!
ЖОРА. Только не надо обобщать!
МУСЬКА. А чего вы обижаетесь – вы же не интеллигент.
МАНЯ. Вейзмир! Какой стыд…
ТЭЗА (Марине). Выбирай: или мы или он.
МАРИНА (Тихо, но, твердо). Я выбгала… Мне стгашно подумать, что могу с ним гасстаться. Я отгавлюсь.
ТАРЗАН (появляясь). Ненормальный двор!.. Из-за какого-то пса такой шухер! Да он через год сам бы издох от старости, а я только…
ТЭЗА. Будь моя воля, я бы расстреливала таких, как вы. Но моя дочь вас любит. Я посоветовалась с мужем, и мы решили: вы расписываетесь и убираетесь отсюда навсегда. Марина будет приходить, если захочет, а вас мы видеть не желаем…
ТАРЗАН. Я и сам не останусь. (Жоре). Можно, мы сами отметим свадьбу в вашей столовой. Я приглашу своих друзей… Всё равно ведь вы уже оплатили.
ЖОРА. А может тебя ещё грудью накормить?..
ТАРЗАН. Ненормальный двор! Джунгли! Каменные джунгли!
Вступает музыка.
ПЕСНЯ ТАРЗАНА «КАМЕННЫЕ ДЖУНГЛИ»
Мне приходится всю жизнь маскироваться.
Притаился, словно красный партизан.
В этих джунглях просто некуда податься.
Во дворе и в самом деле я Тарзан.
Я домой к себе влезаю по веревке,
Потому что не пробили мне дверей.
Кто откажет мне в уменье и в сноровке?
Обойду на повороте всех людей!
ПРИПЕВ: На сердце много незаживших ран.
Они болят и тлеют, словно угли.
И если я действительно Тарзан,
То этот двор ваш – каменные джунгли!
Посмотрите, я опять в собачьей шапке.
Сколько стоит? Ничего. Один прыжок.
Есть приманка и собачка – кверху лапки.
Эта шапка называется «Дружок»!
У меня довольно прибыльное дельце.
Шапки шью я на продажу – первый класс!
Только во дворе мне никуда деться
От презрительных и завидущих глаз.
ПРИПЕВ: На сердце много незаживших ран.
Они болят и тлеют, словно угли.
И если я действительно Тарзан,
То этот двор ваш – каменные джунгли!
Убегает.
МАРИНА. Мама, я через синагогу получила вызов в Израиль. Мы уезжаем.
Новость оглушила. Маня задохнулась от неожиданности.
ЖОРА. Вот теперь ясно, зачем он на тебе женится!.. Ах, ты гад!
Убегает в сторону, куда ушёл Тарзан.
МАРИНА. Здесь нам все завидуют, а там он отгоет свою фигму. Он еще покажет этим дугакам!
Грозит кулачком в сторону дома.
МАНЯ (истерически завыла). Если они дураки, то ты – идиотка! Тэза, убей её собственным секачом, убей! Пусть будет кровь на стенах!
ТЭЗА. Это решение окончательное?
МАРИНА. Да. Нужно твое согласие.
Протягивает документ. Не читая, Тэза ставит под ним подпись.
Марина подбегает к Мане, целует.
МАРИНА. Бабуденька, давай я тебе что-нибудь постигаю!
ТЭЗА (жестко). Я всё белье отнесла в прачечную.
МАРИНА (матери). Ты злая. Злая! Папа бы бедя понял. Я завтра пойду к нему все гасскажу и попгащаюсь…
ТЭЗА. Не смей рассказывать папе! Он этого не переживёт!…
МАРИНА. Вы газгываете мне сегце!
Плача убегает.
МАНЯ. А ты таки деспот!.. Ты – фашист!.. Ты Сталин и Гитлер вместе взятые!.. Ты Иосиф Адольфович!.
И вдруг смолкла, увидев, как Тэза обмякла, опустилась на четвереньки и негромко, словно волчица, завыла.
Громкий телефонный звонок.
АВТОР (выбегая). Броня! Броня! Дима звонит!
Хочет передать Тэзе наушники, но, увидев в каком она состоянии, говорит сам..
АВТОР. Ответьте междугородней!
Броня и Дима хватают трубки. На этот раз Дима уже в шапке-ушанке и зимней куртке.
ДИМА. Броня! Я звоню из Якутии.
БРОНЯ. Господи! Как ты туда попал?
ДИМА. Неважно! Они все сволочи! Я их ненавижу. Они не ценят талант!.. Я подал заявление в ОВИР. Мы уедем от них! Прочь, прочь, подальше! Уедем в Израиль!..
БРОНЯ. Куда?!
ДИМА. В Израиль.
БРОНЯ. Зачем?.. Димочка, я никуда не желаю ехать!!
ДИМА. Ах, так? Тогда ты мне не жена! Ты – Павлик Морозов! Развод!.. Немедленно развод!.. И я уезжаю сам!
АВТОР. Пошла последняя минута.
БРОНЯ (убыстрённо, одновремённо с Димой). Я не желаю! Я не желаю! Я не желаю!..
ДИМА (убыстрённо, одновременно с Броней). Я уезжаю! Я уезжаю! Я уезжаю!..
Гудки отбоя. Броня стоит с трубкой в руке, совершенно потрясённая.
Затемнение. Музыка. Затем сцена опять освещается. На сцене Автор.
АВТОР. Время шло. Тема отъезда в Израиль стала основной темой в нашем дворе.
Сигнал мусорной машины. Выходят Броня и Моряк, оба с мусорными ведрами.
.
МОРЯК (у Брони). Что с Димой?
БРОНЯ. Дима в Израиле. Прислал письмо: живёт в подвале, без удобств. Из всей мебели – только примус и к нему три иголки.
МОРЯК. Ну, это он мог иметь и здесь.
БРОНЯ. Это код: живёт в подвале – значит, принят на работу, без удобств – значит, без диплома. Примус и три иголки – это квартира из трёх комнат. Ведь письма оттуда проверяют
Появляется Тэза с ведром.
МОРЯК (к Тэзе). За что арестовали Жору?
ТЭЗА. За избиение Тарзана.
БРОНЯ. Говорят, его Мэри Алая нашла себе уже нового директора столовой. Выбрал себе подружку!.. А вы ему ещё каждый день передачи носите!
ТЭЗА. Ему там сломали челюсть – я ношу ему только пюре.
БРОНЯ. Что пишет Мариночка?
ТЭЗА. Обещает прислать посылку.
БРОНЯ. А Тарзан?
ТЭЗА. Дописал в конце строчку: «Привет от необрезанного израильтянина».
Снова сигнал мусорной машины. Тэза направляется за кулисы.
МОРЯК (вслед ей). Как Маня?
ТЭЗА. Спасибо, ничего.
АВТОР (пытаясь взять у неё ведро). Я отнесу.
ТЭЗА. Не надо. Я сама. (Уходит).
АВТОР (Броне). Давайте ваше.
БРОНЯ. Спасибо.
Автор берёт её ведро и уносит за кулисы.
МОРЯК. Так что всё-таки с бабой Маней?
БРОНЯ. Страшный диагноз: рак желудка. Лежит и требует: «Похороните меня в красных рейтузах – я хочу в гробу быть красивой!»… Но, знаете, это может быть и неверный диагноз – сколько раз Муське говорили, что она беременна!..
Телефонный звонок.
АВТОР (появляясь). Ответьте междугородней!
БРОНЯ. Это он! (Хватает трубку). Дима! Димочка! Как ты?..
Автор забирает у Моряка ведро, снимает с его головы морскую фуражку, надевает на него чёрную шляпу с приклеенными пейсами и вручает ему телефонную трубку.
ДИМА. Броня! Звоню из Израиля. Я получил квартиру. Работаю диктором на радио. Начал зарабатывать. Уже знаю самые главные слова на иврите: леат-леат и савланут,… Броня! Оставь им мебель и тряпки, пусть они подавятся! Приезжай голая с голыми детьми – тут так тепло!..
Броня слушает, глотает слёзы и улыбается, радуясь его голосу.
ДИМА. Почему ты молчишь? Отвечай!.. Я жду тебя здесь, жду!..
БРОНЯ (тихо, скорее себе, чем ему). Я не поеду.
ДИМА (вскипев). Почему? Что ты там потеряешь, кроме субботников!
БРОНЯ. Дима, возвращайся! Я видела директора твоего мясокомбината. Если ты вернёшься, он обещает бросить тебя на телятину.
ДИМА. Мне не нужны подачки этого некошерного антисемита!.. Последний раз спрашиваю: ты едешь или нет?
БРОНЯ. Дима, я не еду.
ДИМА. Ну, и оставайся, комсомолка!
АВТОР. Пошла последняя минута.
БРОНЯ (убыстрённо, одновременно с Димой). Дима, возвращайся! Дима, возвращайся! Дима, возвращайся!..
ДИМА (убыстрённо, одновременно с Броней). Ну, и оставайся! Ну, и оставайся! Ну, и оставайся!..
АВТОР. Разговор окончен.
Все покидают сцену.
Появляется Маня со своей табуреткой. За ней – Тэза.
ТЭЗА. Мама, зачем ты встала? Медсестра велела лежать!
МАНЯ. Мне после укола легче, честное слово. Я даже могу уже отбивать у Муськи кавалеров… Тэза, присядь… Я долго мучилась … Но теперь – всё. Я должна открыть тебе главную тайну моей жизни… (Пауза) Я тебе не родная. У тебя есть мать.
ТЭЗА. Мама, ты бредишь?
МАНЯ. Слушай и не перебивай. Твой отец жил в Бердичеве. Женился пожилым. Ривка была лет на двадцать его моложе. Он держал её в строгости. Но все равно она ему изменила с каким-то молодым инженером. Он её выгнал, а тебя оставил себе. Тебе был тогда годик. Ривка со своим инженером уехала в Ленинград, вышла за него. А я… я – ваша дальняя родственница. Твой отец привез меня из местечка, я так привязалась к тебе…
ТЭЗА. А… а эта… Ривка, она что, больше не…?
МАНЯ. Нет, нет, она тебя не забыла! Писала письма, просила прощения, спрашивала про тебя. Твой отец ответил, что ты умерла. Мы тайком переехали в Одессу, чтобы замести следы. Рассказывали, что Ривка приезжала в Бердичев, искала могилку дочери… Тэза, я скоро умру. Жора в тюрьме. Марина – отрезанный ломоть. Тебе нужны близкие. Найди Ривку, найди! У нее фамилия мужа. Помню, что-то похоже на фаршированную рыбу… (Пытается вспомнить). Фаршман.. Рыбкер…Щукер… Фишман… Точно: Фишман!.. Доченька, тебе надо лететь в Ленинград… Найди их, найди!..
Появляется АВТОР.
АВТОР. Вот ведь как в жизни все неравномерно распределено: одному – только радости и удачи, другому – беды и печали. Казалось бы, уже хватит, все: план по горестям давно перевыполнен. Но нет! Все сыплются и сыплются одна за другой… А если присмотреться и подытожить, то можно еще к одному открытию придти, что все это достается только хорошим людям… И тогда возникает вопрос, который и до нас миллионы раз в минуты отчаяния задавали себе наши многострадальные предки: «Так где же тогда обещанная справедливость? Где она? Где?..»
МАНЯ. Чтоб нам завтра было так хорошо, как нам сегодня плохо! (Уходит)
Затемнение.
Шум аэропорта. Слышен рёв взлетающего самолёта.
ГОЛОС ПО РАДИО: «Совершил посадку рейс номер двести шестнадцать Одесса – Ленинград».
Сцена освещается.
ТЭЗА (у окошка справочного бюро). Здравствуйте… Мне нужен адрес Ревекки Фишман… Возраст не знаю, она лет на десять моложе моей ма… Моей Мани … Да, да… Фишман… Какой Давид? Я не знаю… Вы уверены? Просто невероятно! Вы знаете всю семью?! Три сына? Господи, как мне повезло! Так, пишу. Старший сын Давид, салон красоты «Ландыши»… Лучший женский мастер в городе? Надо же!.. И вы его клиентка?.. Я вижу: у вас прекрасная причёска!.. Большое вам спасибо, большое спасибо…
Идет по городу, читает вывески, сверяя с листочком, полученным в справочном бюро:Так, «Пиво, воды», «Верным путем идете, товарищи…», «Запись на продажу апельсинов»,.. «Слава КПСС»… Вот – «Ландыши»!… Мне нужен Давид Фишман…
Выходит Давид, седовласый человек в белом халате.
ДАВИД. Вы ко мне? (Приветливо улыбается) Что-то срочное?
ТЭЗА. Я… ваша…
ДАВИД. Вы моя клиентка?
ТЭЗА. Я… ваша… сестра.
ДАВИД. Сестра? (Он еще продолжает улыбаться) Медицинская?
ТЭЗА. Родная… Из Одессы.
Улыбка слетела с лица Давида. Он усаживает Тэзу.
ДАВИД. Рассказывайте все по порядку.
ТЭЗА. Так. Все по порядку… У вас есть мама, её зовут…
Далее слов не слышно, их заглушает музыка. Тэза бурно жестикулирует, словно, старается за весь одесский двор. Давид слушает, обалдевший, впитывая каждое слово гостьи.
Музыка обрывается.
ДАВИД (неожиданно). Покажите мизинец. Или лучше оба.
Тэза нерешительно протягивает ему руки.
Теперь верю! Это как паспорт нашей семьи (Протягивает Тэзе свои руки) Это от мамы, деда и прадеда – вот такие ненормальные мизинцы, всего две фаланги!.. Невероятно! Значит, у нас появилась сестра! Сестричка? Сестренка?!
Вскочил, поднял её, осторожно прижал к груди и замер от нахлынувшей радости. Тэза чмокнула его в оба глаза.
Всё. Едем домой. Сегодня суббота, все в сборе… Сейчас позвоню Розе, это моя жена, братьям… Надо подготовить маму… Она может не выдержать от счастья!.. Ой, что будет, что будет!
Затемнение.
Высвечивается вся семья Фишманов – как большая семейная фотография. В кресле, как на троне, восседает царственная Ривка. Сзади стоят два её сына, Борис и Иосиф, и невестка Роза.
Появляется Давид с Тэзой. Усаживает гостью рядом с мамой, а сам становится сзади, как бы тоже входя в рамку.
РИВКА. Кто ты, деточка?
Тэза молчит, не в силах произнести слово.
РИВКА (приподнимается в кресле, растерянно, сперва шёпотом, а потом потрясённо, с криком). Нет… Нет, нет… Нет!..
Тэза, как визитную карточку, выставляет два своих мизинца
РИВКА (тихо). Да. (с непривычной для неё робостью). Ты меня простила?..
Вместо ответа Тэза прижимается щекой к щеке вновь обретенной матери.
ДАВИД. Я умолял маму подарить мне сестричку, а она родила этих двух балбесов!
«Балбесы» дружно хохочут.
РИВКА. А теперь расскажи мне о себе, всё, подробно, подробно…
ТЭЗА. Хорошо, Ривекка Борисовна…
РИВКА. Меня зовут «твоя мама».
ТЭЗА. Хорошо… моя мама… (От избытка чувств, снова прижимается к Ривке)
РИВКА. (невестке) Роза, почему ты стоишь? Готовь еду!.. Девочка с дороги проголодалась!..
ТЭЗА. Я не хочу есть – в самолёте нас кормили.
РИВКА. Знаю я эти воздушные обеды!… Посмотрю, как ты не захочешь мою фаршированную рыбу!… Роза, что ты ставишь на стол?
РОЗА. Давид с утра хочет жареную утку.
РИВКА. Он не хочет, у него гастрит.
РОЗА (робко). После Ессентуков у него уже нет гастрита.
РИВКА. А я говорю – есть! Просто он от тебя скрывает.
ДАВИД (поспешно, чтобы погасить конфликт). Скрываю, скрываю. По ночам у меня ноет справа.
РИВКА. У тебя должно ныть слева.
ДАВИД. И слева ноет. И справа. Наверное, у меня два гастрита.
РИВКА. (Тэзе). А теперь расскажи, кто твой муж? Дети? Я хочу видеть женщину, которая вырастила мою дочь, хочу поклониться и поцеловать ей руки! Мы сейчас же пригласим её к нам.
БОРИС. Я бегу на телеграф.
ТЭЗА. Борис, не надо. Она не сможет прилететь. Она очень больна.
РИВКА. Мы её там вылечим!
ТЭЗА. Где там?
РИВКА. В Израиле. Через неделю мы улетаем.
ТЭЗА (задохнувшись). Вы… вы тоже уезжаете?
РИВКА. И немедленно пришлем вам вызов!.. Какое счастье, что ты успела до нашего отъезда!
БОРИС. Завтра же пойду в синагогу, поблагодарю Бога.
ИОСИФ. Боб у нас верующий, соблюдает посты, знает иврит.
ДАВИД (смеется). С тех пор, как наш малыш впервые услышал слово «жид», в нем проснулось его еврейское самосознание – начал осваивать Талмуд и каратэ. И рвётся в Израиль (Ему) Ты уверен, что сможешь работать по специальности? Мало там своих безработных социологов?
БОРИС. Запишусь в строители – я же вкалывал в студенческих отрядах. Буду строить Комсомольск на Иордане…
ДАВИД. Иосиф, а ты… ты же разумный человек. Что тебя туда тянет?
ИОСИФ. Израиль — это единственная страна, где, если мне скажут: «Ты грязный еврей», – я не обижусь, а пойду и умоюсь.
ДАВИД. Вы оба обезумели. Вы же читали оттуда письма: многим плохо, многие тоскуют по Родине!
ИОСИФ. Они тоскуют по нашему бардаку. Но ничего: туда уже приехало столько наших, что у них тоже начнётся бардак, и они успокоятся!
РИВКА. Мальчики, довольно! Хватит спорить – мыp/p едем. Слышишь, Давид, едем!
ДАВИД. Едем, мама, едем…
РОЗА. Конечно, едем. Но там уже Ессентуков не будет
« Фотография» затемняется.
Звуки Аэропорта. Звучат объявления:
– Продолжается регистрация на рейс 217 Ленинград-Одесса.
– Объявляется посадка на рейс Ленинград-Вена…
Высвечивается авансцена. Там Тэза. Она провожает свою новую семью. Каждый подходит, прощается и уходит в темноту
РИВКА. Наш. Ну все! Иди ко мне, дочка…Не плачь. Целуй Маню! Мы её там вылечим!.. Сразу шлем тебе вызов. Сразу!
БОРИС. Мы тебя ждём!
ИОСИФ! Мы будем тебя встречать!…
РОЗА. Тэза, ты мне понравилась!.
ДАВИД. Думай, сестрёнка. Не спеши. Думай.
Гул взлетающего самолета.
ТЭЗА. Как страшно найти и сразу потерять!..
Затемнение.
Картина пятая.
Снова одесский двор.
Баба Маня на своем привычном месте парит ноги в тазике.. Беседует с кем-то по другую сторону улицы.
МАНЯ. Ай, бросьте!… Моё здоровье – моим врагам: печень давит мене на почки, почки – на желудок, желудок – на диафрагму, а диафрагма давит на всю мою жизнь.
Входит Тэза.
МАНЯ (увидев её, стала подчёркнуто бодриться). Ты знаешь, это французское лекарство мне таки да помогает! Болеть перестало, так что обо мне уже не волнуйся. А теперь присядь, я тебе что-то расскажу. Вообще-то это надо слушать лёжа. (Тэза присаживается рядом. Маня достает из-за пазухи письмо, надевает очки). От Мариночки.
В глубине сцены появляется Марина.
МАРИНА. «Дорогая мамочка, дорогая бабушка!»…
МАНЯ (комментируя). Она нас таки да любит!..
МАРИНА. …»Спешу вам сообщить, что по догоге в Изгаиль, как только мы пгилетели в Рим, Тагзан, связался с какой-то богатой стегвой и бгосил меня.»…
МАНЯ. Его счастье, что там нет меня с моим секачом!..
МАРИНА. …»Забгал все деньги, которые нам поменяли, даже кольцо забгал, котогое газгешили вывести…».
МАНЯ. Это же кольцо моей бабушки… Такой бандит!..
МАРИНА. …»Я хотела вегнуться, но в советском посольстве меня даже на погог не пустили»…
МАНЯ. Там тоже хорошие бандиты!..
МИРИНА. …»Впгочем, уже всё, поздно… Я бегеменна…»
Тэза в отчаянье хватается за голову. Маня успокаивает её.
МАНЯ. Слава Богу, у тебя будет внук!..
МАРИНА. …»Что делать – не знаю. Навегно, покончу с собой. Если вы не пгиедете…»
Исчезает.
Маня смотрит на Тэзу, ожидая её реакции. Тэза молчит. Какое-то время они сидят молча. Потом Маня начинает решительно чеканить слова.
МАНЯ. Ты не можешь бросить родное дитё. Леша тебе этого не простит. Раз её не пускают обратно – надо нам туда ехать.
ТЭЗА (встает). Пойду к Леше.
Затемнение.
Высвечивается Тэза. Она у могилы Леши. В другом углу сцены в луче света – Грабовский играет на своей скрипке.
ТЭЗА. Лешенька, ты ведь все знаешь, все видишь: я не собиралась, но меня подталкивают… И новые братья… И мамина болезнь… Но главное – Марина. Ты же понимаешь, что она там пропадет, одна, с ребенком… Я не могу решить это без тебя… Что мне делать, Лешенька?.. Что делать?
МАНЯ (которая напряжённо ожидала Лёшиного решения). Ну?
ТЭЗА. Отпускает.
МАНЯ. Спасибо, Лёша!
И скрипка Грабовского зазвучала веселей. Потом мелодия прервалась.
ГРАБОВСКИЙ. Наш двор всегда жил, как большая дружная семья, никого не интересовало, кто есть кто. Но потом тема отъезда в Израиль стала основной темой дворовых посиделок. И стали выяснять, кто от кого родился и кем записан. Сочувствовали, осуждали, втихомолку завидовали и поэтому осуждали ещё больше. А что было делать мне?.. Ведь в моём роду намешано столько национальностей!
Музыка.
КУПЛЕТЫ ГРАБОВСКОГО
А кто я есть запутался – и только.
От этого попробуй не запей-ка!
Одна моя рука – она должно быть полька,
А левая, наверное, еврейка.
Мне страсти междукровные знакомы.
Я сам перед собой грешу и каюсь.
Я сам себе чиню еврейские погромы.
И сам потом слезами умываюсь.
Оп, оп, оп…
Ой-ля ля-ля ля…
Заканчивает свой номер. Подходит Маня.
МАНЯ. А у нас радость: Жору выпустили. По такому случаю… (Протягивает ему рюмку водки).
ГРАБОВСКИЙ. Нет, нет, не надо: я завязал!
МАНЯ. А я развязала! (Выпивает).
ГРАБОВСКИЙ. Ну что, продолжим?
МАНЯ. Я всё выучила. (Раскрыла тетрадку, подсмотрела, повторяет). Адью… Олл Райт… Пся крев…
ГРАБОВСКИЙ. Стоп, стоп, стоп! Еще раз. (Показывает, как надо произносить) Адью…
МАНЯ. Адью.
ГРАБОВСКИЙ. Олл Райт…
МАНЯ. Олл Райт.
ГРАБОВСКИЙ. Пся крев…
МАНЯ. Пся крев..
ТЭЗА (выглянув из-за кулис). Мама, что ты такое учишь? В Израиле нужен иврит.
ГРАБОВСКИЙ. Израиль — это заграница: там нужны всякие заграничные языки…
МАНЯ. А я уже выучила одно предложение. По-израильски. Слушайте все! (С гордостью декламирует) Май нэйм из Маня!
Грабовский ей аплодирует .Счастливая и гордая Маня уходит. Грабовский снимает фрак и уже в образе Автора, берёт книжку и, читает:
АВТОР: «А двор между тем гудел и клокотал. В ОВИРе потребовали характеристики на отъезжающих. Тэза получила её на работе, а пенсионерке Бабе Мане характеристику должно было выдать домоуправление…»
Возвращает книжку на место. Продолжает уже от себя.
Растерянный управдом так сказал: «А хрен его знает, как эту штуку сочинять: напишешь хорошо – наши не захотят выпускать, напишешь плохо – там не примут». И препоручил эту характеристику собранию жильцов!.. Итак, на собрании присутствовали: председатель правления – мадам Гинзбург…
И тут же, над рейтузами и простынями, словно над ширмой в кукольном театре, вырастает монументальная фигура старухи Гинзбург с меньшевистским пенсне на орлином носу.
ГИНЗБУРГ (поправляя). Товарищ Гинзбург!
Автор продолжает перечислять участников собрания, и каждый из них вырастает рядом с мадам Гинзбург
АВТОР. … дворник Харитон, Федя Мефиль и мусью Грабовский… Где Грабовский?… Вы не видели мусью Грабовского?..
МЕФИЛЬ. Мусью Грабовский, надёньте фрак!
АВТОР. Ах, да!
Надевает фрак и становится рядом с мадам Гинзбург. Гинзбург бьет по кастрюле, как в колокол.
ГИНЗБУРГ. Ша! Тихо! Прекратить гвалт! Прекратить! Пусть будет ша! Ненадолго, но пусть будет!
Принимает позу Ленина-оратора.
Товарищи, начинаем собрание!.. Как председатель дворового актива пенсионеров, как …
ГРАБОВСКИЙ. …как бывшая комсомолка с девятьсот тринадцатого года…
МЕФИЛЬ. Вам всё насмёшки, мусью Грабовский. Вам бы только пиликать на своей дудке!.. А товарищ Гинзбург была ребли… реабли.. реаблю…
ХАРИТОН (пытаясь ему помочь)… реабля…
ГРАБОВСКИЙ. Вы хотите сказать: реабилитирована?
ГИНЗБУРГ (гордо). Да, гражданин Грабовский! В пятьдесят третьем! Одной из первых!
ХАРИТОН. По такому случаю!… (Делает несколько глотков из бутылки. Протягивает её старухе Гинзбург). Хошь?
ГИНЗБУРГ. Харитон, вы не в подворотне, а на официальном собрании! (Снова принимает неиспользованную позу Ленина-оратора) Товарищи! Среди нас появились ренегаты и перерожденцы! Они покидают нашу страну, они позорят мою нацию!.. Поэтому я плюю на них, плюю!.. Вот так!.. Тьфу на них!.. (плюёт в одну сторону, потом в другую, оплёвывая своих соседей). Тьфу!..
ГРАБОВСКИЙ. Мадам Гинзбург, а это не ваша дочь вышла за немца из ФРГ?
ГИНЗБУРГ. Да. Но я и её осудила!.. Третий год не отвечаю на её письма, и не буду отвечать до ста двадцати лет!
ГРАБОВСКИЙ. А вам, кажется, уже сто девятнадцать?
МЕФИЛЬ. Предлагаю выгнать мусью с собрания!
ГИНЗБУРГ. Вношу поправку: лишить права выступать, но оставить — нам нужен кворум.
ХАРИТОН. Кворум?. Ешшё один еврей?.. По такому случаю!.. (пьёт).
МЕФИЛЬ. А некоторые (кивает в сторону Грабовского), которые не из русских, потому заступаются, что тоже намылиться не прочь.
ГРАБОВСКИЙ. Я бы уехал, но боюсь оставить страну на таких придурков, как вы и Харитон!
ХАРИТОН. По такому случаю! (пьёт)
МОРЯК. Команда, смирно!.. (Наступила тишина). Не хотел вмешиваться, но не удержался! Моя тельняшка краснеет от стыда. Это что, мы бабе Мане характеристику выдаем?! Нет, мы сейчас на себя характеристику сочиняем. Столько лет на одной палубе, и бури, и штормы, а тут… Чего только не наговорили: и бегство, и предательство, и перерождение… А главного-то слова не нашли: это же беда, наша, общая!… Их беда, что они из родной земли себя с корнем выдергивают…Наша беда, что мы их теряем… В общем, предупреждаю: если из кого-то мразь попёрла, то просьба заткнуть фонтан, потому как будет трудно жить с теми, кто перемажется в дерме!
Все онемели. Пауза.
ГИНЗБУРГ (растерянно). Так за какую резолюцию голосовать?
МОРЯК. Не надо резолюций. Просто пожелаем им семь футов под киль!
В глубине сцены, в окне – баба Маня.
Моряк подходит к ней.
Дорогая Маня!.. Счастливо вам доплыть до своей гавани и стать на якорь. А мы вас будем долго-долго помнить и грустить. Ведь без вас наш двор, как корабль без боцмана…
МАНЯ (растроганно). Ай, бросьте!
И расплакалась.
ГИНЗБУРГ (пришла в себя, к ней вернулась комиссарская уверенность). Я знаю, что делать: мы дадим ей положительную рекомендацию с отрицательным отношением. Кто «за»?
Присутствующие поднимают вверх руки. В руке Харитона ещё и бутылка.
Единогласно!
Затемнение.
В луче прожектора АВТОР.
АВТОР (читает). «И вот настал день отъезда». (закрывает книгу. Повторяет). И настал день отъезда.
Все участники спектакля начинают разбирать декорации, оголяя сцену, как квартиру перед выездом: складывают ширмы, скручивают занавесы, уносят стулья…
Выходят Тэза с чемоданами и Маня с большим тюком, перевязанным веревкой, и с подушкой.
ТЭЗА (указывает на подушку). Мама, что это?
МАНЯ. Подушка.
ТЭЗА. Зачем она тебе?
МАНЯ. Я хочу умереть на своей подушке.
ТЭЗА. А что в тюке?
МАНЯ. Моя каракулевая шуба.
ТЭЗА. Господи! Её же давно съела моль, она вся в дырках!
МАНЯ. Я её не собираюсь носить – буду проветривать на балконе, чтобы все видели, что мы не бедные.
Входит Моряк, протягивает Тэзе баночку черной икры.
МОРЯК. Черная икорка – там это товар.
Появляется Жора..
ЖОРА. Возьмите с собой трансформатор.
ТЭЗА. Зачем?!
ЖОРА. Неизвестно, какое там напряжение.
БРОНЯ. А это – киевский тортик… Если встретите Диму – передайте, если нет – скушайте сами. И скажите ему, что я живу, как барыня: убираю уже восемь подъездов, зарабатываю много… В домоуправлении повесили на Доску почета. (плачет) Может, он вернется?
МОРЯК. Тэза, мы тут посовещались и приняли решение: Лешину могилу берем под свой контроль, будем по очереди досматривать…
Призывные гудки автофургона.
МОРЯК. Вот и всё. А теперь, посидим перед отплытием.
Присели, кто на чемодан, кто на тюк, кто на корточки. Снова сигнал автофургона.
Ну, вперёд!
Соседи несут в машину чемоданы и пакеты. Тэза сиди неподвижно.
МОРЯК. Пора!
Тэза продолжает сидеть
АВТОР. Вас все поймут: живые тянутся к живым.
ТЭЗА. Мёртвые сильней живых.
ХАРИТОН. Вам оставаться нельзя – вы уже выписаны! Хошь на посошок?
Протягивает ей бутылку. Тэза не реагирует.
МОРЯК. Маня! А вы почему молчите? Скажите что-нибудь.
МАНЯ (судорожно сжимая подушку). Май… нейм… из… Маня…
Моряк берет их за руки и уводит всех в глубину сцены. Секундная пауза, и сразу – бодрая, темповая, весёлая музыка. Общий разворот.
ФИНАЛЬНЫЙ МУЗЫКАЛЬНЫЙ НОМЕР «ОДЕССКИЙ ДВОР»
Мы говорим: «Что было, то прошло!».
Ведь наша жизнь капризна, как принцесса,
Но что бы в жизни ни произошло,
С родными не прощается Одесса!
На этом Свете тысячи дорог,
Когда какая может пригодиться,
Но если где-то ты в пути продрог,
В наш старый двор ты можешь возвратиться.
Одесский двор, простой Одесский двор
Всегда вас ждёт с улыбкой откровенной,
Ведь здесь для сердца и ума простор, простор,
Одесский двор – он капелька Вселенной,
Наш старый двор, он – зеркало Вселенной,
Одесский двор – разгадка всей Вселенной.
К О Н Е Ц
Затемнение.
Вернуться в начало раздела «Пьесы»