Вернуться в начало раздела «Театр»
Когда-то знаменитый режиссёр Георгий Александрович Товстоногов в полушутку объяснял мне, что такое провал спектакля, чем он порой определяется:
«Автор провалившейся пьесы выходит в фойе и выбирает такое место, чтобы никто из друзей, приглашённых по контрамаркам, не мог прошмыгнуть мимо… Один из приятелей похлопывает автора по плечу и сообщает: «Масса мыслей! Масса мыслей!.. Я тебе позвоню» и исчезает навсегда. Другой приятель через голову драматурга, якобы не замечая его, кричит своей невидимой супруге: «Номерок у тебя?» и тоже проскакивает мимо. Но это ещё не свидетельствует о провале. Но вот когда самый верный, самый надёжный друг, уверенно пересекает фойе, подходит и громко провозглашает: «А мне нравится!» – вот это уже означает, что провал состоялся»!
Однако, на премьерном спектакле «Великий обманщик» первого в Израиле русского театра комедии «Какаду», создателя этого театра и автора пьесы Александра Каневского окружили плотным и, я бы сказал, благодарным кольцом не только друзья, но и те зрители, которые с ним в приятельских отношениях не состоят. Мимо никто из приглашённых не проскакивал и от оценок не уворачивался. Как и никто из билеты купивших. Стало быть, о «провале» и речи идти не могло – это был заслуженный и безусловный успех.
Я присутствовал на премьере в переполненном зрителями театрально-концертном зале Петах-Тиквы. Но даже весьма взыскательные ценители искусства рассказывают, что и на других премьерных спектаклях, в других городах, «Великого обманщика» сопровождают такие же аншлаги и такая же зрительская благодарность. Значит, новый театр не обманул наших ожиданий! И это главное.
Не обманул спектакль… И не обманула, лежащая в основе пьеса. Хотя сюжет её изобилует такими психологическими «поворотами», что предвидения и догадки наши оказываются … не то, чтобы «обманутыми», но абсолютно не состоявшимися, а события – непредвиденными, нежданными. А по размышлении здравом, оцениваются как совершенно логичные. И в этом – особое мастерство драматурга.
Александр Каневский верен своим зрителям (они же читатели!) и верен себе: его новое драматическое произведение – это трагикомедия, органично вбирающая в себя и юмор, и раздумья о смысле бытия людского, и пронзительный драматизм. Это смех сквозь оптимистичную надежду, и смех сквозь горькие слёзы, а если обобщённо – то смех сквозь жизнь.
Мне весьма близки и эта пьеса и её сценическое воплощение… Когда меня спрашивают: «Кто главный герой ваших произведений», я не задумавшись, отвечаю: «Главный герой – семья. Потому что человечество состоит из семей. А уж через семью пролегают все проблемы: нравственные, социальные, экономические. Да и политические также…».
Ведущие персонажи пьесы и спектакля «Великий обманщик» — это тоже семья и её окружение. В той среде, на том пространстве возникают конфликты, борения, но и прокладываются пути ко взаимопониманию. Как это происходит?.. Нет, пересказывать сюжет в этом случае недопустимо, грешно: зрителей, повторюсь, поджидают события, кои в первый момент кажутся невообразимыми, но на самом-то деле, они, как выясняется, снова повторюсь, жизненны, даже закономерны. И мы верим, что подобное может происходить в соседнем доме, в соседней квартире, с близкими нам людьми… Да и с нами самими!
Не могу сказать, что спектакль завершается «хэппи эндом», но зрители покидают зал с ощущением душевной просветлённости. Обычно говорят, что «надежда умирает последней». На мой взгляд, она вообще не должна умирать. Это, мне видится, доказывает и не обманувший нас «Великий обманщик».
Часто вспоминаю утверждение Льва Толстого, что основное в литературе (а, значит, и в сценическом искусстве!) – это воссоздание человеческих характеров, что только через них можно ощутить характеры Времён и Эпох. Осмелюсь добавить: а также, характеры стран и народов… Пьеса Александра Каневского и спектакль того же названия зорко разглядели характер еврейского государства, — и то с любовью, а то с тревогою и печалью характер тот сумели художественно изобразить.
Конечно, замыслы драматурга остались бы для него и для нас на бумаге, если бы не режиссёры Наталия Андреева (она же исполнительница одной из главных ролей) и Владимир Левин; если бы не замечательный художник Александр Лисянский и не композитор Михаил Агре. И, разумеется, если бы – в первую очередь – не талантливые актёры! Назову лишь троих: Дину Тумаркину, Павла Цитринеля и Александра Штендлера… Хотя, право же, хочется назвать всех десятерых воссоздателей действующих лиц этой, столь взволновавшей меня, трагикомедии. Надеюсь, этот пробел в моём «отклике» восполнят последующие рецензии.
Я же завершу свой отклик искренним пожеланием: пусть новый театр и впредь преподносит нам такие же необычные сюрпризы, как этот первый спектакль и как необычно имя театра… А имя это, напомню читателям и зрителям, — «Какаду»!
Анатолий Алексин,
«Вести», январь 2005г.
Вернуться в начало раздела «Театр»